В 1853 году Наполеон III развернул перед зодчим Жоржем-Эженом Хаусманом карту Парижа и поручил ему «aérer, unifier, et embellir Paris». Иными словами, дать городу больше пространства и свободы. В последствии, один писатель назвал результат «гением зрелищности», и действительно, влияние Хаусмана до сих пор заметно на роскошных бульварах, появившихся на месте средневековых переулков.

Одна молодая пара оставила свой след в классическом здании Хаусмана, создав нечто вроде творческого переворота, используя свою любовь к современному искусству и чистым линиям. Раньше пара жила в «white cube», — рассказывает жена, — «Но с ростом семьи нам потребовалось увеличить площадь».

Получив в наследство от своих родителей несколько предметов искусства, она хотела иметь возможность их демонстрировать. «На самом деле мой интерес к дизайну и искусству пришел от моей матери», — размышляет она, — «Она училась в Школе Лувра и когда я была маленькой — водила меня по бесконечным музеям. Я не знала об этом, но она заложила в меня чувство любопытства, которое легло в основу создания этого семейного дома».

Это же любопытство привело ее к путешествию в Пекин, где линии и формы классического китайского дизайна стали еще одним неожиданным влиянием. Учеба в Лондоне и проживание в одной квартире с дизайнером стали «следующей главой в культурном образовании», — добавляет она с улыбкой. После свадьбы муж и жена переехали в Мумбаи, где жили в районе Бандра. Там и зародилась их глубокая любовь к цвету, которая так ярко проявилась в новом интерьере.

Во время ‘первой встречи’ с квартирой супруги увидели картину, далекую от ее нынешнего воплощения: «Одна и та же семья жила здесь пятьдесят лет, поэтому все было очень традиционно», — вспоминает муж, — «Мы сразу же поняли, что собираемся полностью переделать ее, сохранив при этом любимые нами старинные черты и сделав квартиру живой и веселой».

Работа с архитектором интерьеров Дениз Омер (Denise Omer) стала разумным решением, когда пара столкнулась с непростой задачей преобразований. «Прежде всего, мне нужен был человек, который действительно выслушает меня, во вторую очередь — который будет обладать мастерством, чтобы воплотить лабиринт из моих мыслей в техническую реальность. Дениз стала именно таким человеком», — говорит супруга.

До ремонта квартира имела типичный bel étage (главный этаж) и отличалась характерной для того времени лепниной, мраморными дымоходами и паркетными полами. Для новоиспеченных владельцев проблему представляла существующая планировка: кухня была спрятана, как и подобает квартире в бывшем жилом квартале.

«Мы знали, что нашим главным архитектурным решением будет освободить пространство, потому что мы оба обожаем готовить», — говорит Луис [муж]. Получившаяся воздушность одновременно поражает воображение и очень практична. «Мы связаны со Средиземноморьем, поэтому нам хотелось, чтобы свет и вид на природу привнесли немного этого духа и в наш семейный дом», — добавляет его жена.

Одни из ярких акцентов интерьера — соблазнительная и нетривиальная коллекция современного искусства, и впечатляющее собрание мебели, оставшееся после пребывания пары в тропиках, включая офисные стулья Jeanneret и кресла в гостиной, которые придают интерьеру модернистские черты.

«Я не могла оставить без внимания кресла, созданные для интерьеров Le Corbusier в Чандигархе», — говорит жена. Обивка из натуральной кожи насыщенного синего цвета была продублирована в виде аналогичного оттенка на камине, что, по их словам, является отсылкой к еще одному любимому месту отдыха семьи — саду Мажореля в Марракеше.

Стол, полюбившийся паре за его текстуру, в паре со стульями в столовой — место, где родители маленьких детей с удовольствием коротают вечера за разговорами. «Мы любим проводить здесь ужины с друзьями, свет здесь мягкий, часто мы вообще не включаем свет и используем только свечи, чтобы создать особую атмосферу», — говорит жена.

Из столовой есть проход в первую детскую комнату, одну из самых прекрасных во всем Париже с разнообразием настенных покрытий и огромным позолоченным зеркалом над классическим камином. Внизу шумят улицы Парижа, но это убежище — умиротворяющее свидетельство единого замысла и современной любви к цвету.

Угол кухни был превращен в спокойное и уединенное место для завтрака с помощью стола от испанской мебельной компании из Валенсии, стула из бистро, доставшегося по наследству, и фарфора, найденного на блошиных рынках в Нормандии и Париже.

Насыщенные полуночно-синие цвета прекрасно дополняют модернистский комод, созданный чешским художником Иржи Йироутеком и являющийся безупречным образцом чешской мебели середины века в брюссельском стиле. Над ним — фламандский портрет XIX века, купленный на аукционе Drouot.

Работая с архитектором интерьеров Дениз Омер, супруги создали ванные комнаты, которые сами по себе являются святилищами. Основная ванная комната приобрела умиротворяющую элегантность благодаря зеркалам от Тома Диксона. «Итальянская плитка текстурирована так, что при ходьбе по ней возникает ощущение, словно идёшь по ткани», — добавляет жена.

Использованные плиточные панели добавляют интерьеру геометрический уклон, а ненасыщенные цвета оживляют это белое кубическое пространство.